Маша и любовь - Страница 39

А ведь он у меня тогда ничего не попросил, или дело в том, что я сама не предлагала? Но я ж не знала, что у них так принято.

– А что случилось-то? – спросила я ещё раз. Всё-таки перед тем как отказываться, хорошо бы узнать, за что это всё предлагается.

– Лалира, когда обрабатывала Вашу рану, внесла определённый… вирус. И…

Дальше я неожиданно догадалась сама. Она и медкапсулу разбила затем, чтобы дать вирусу достаточно времени мутировать во мне… безумная, но крайне целеустремлённая женщина. Поразительно просто насколько.

– И что? – спросила, невольно подаваясь вперёд, – вирус теперь Вам годится?

Кажется, я сказала это зря. Киару как-то подозрительно прищурился и медленно обронил:

– Вы знали? Мария… – кажется, синеглазый не находил слов, но вовсе не от затапливающей его благодарности. Самым верным словом, чтобы описать охватившие инопланетянина чувства, было слово «ярость». – Вы настолько меня не уважаете, что отказываете в праве решать, что для меня важнее? Вы мне нужны были на базе, живой и здоровой, куда больше, чем моя собственная жизнь!

– А теперь не нужна? – вклинилась я, чувствуя, что тучи сгущаются.

– Не знаю. Теперь не знаю, чем обернётся Ваше присутствие там.

Упс. Теперь что, я мутирую вместо киару? А он продолжил:

– Скажите, зачем? Вы срываете мои планы почище любого внедрённого агента! Но Мария, стоило ли оно того: рисковать жизнью, просто чтобы испортить…

– Я не соглашалась! – перебила его в отчаянии, пока он не размазал меня окончательно своими обвинениями. – Она мне говорила! Но я… я обещала подумать, всего лишь подумать!

– Почему Вы не пришли ко мне? – строго и сухо.

– Я пришла, – буркнула, решив не уточнять, что вообще-то успела тогда передумать ему рассказывать. – Но у Вас срочные дела образовались…

Кажется, он немного даже смутился. По крайней мере, подостыл. И стал ещё строже.

– Вы правы, простите. Это моя вина, и я готов искупить. Что Вы хотите?

И всё это опять официально-сухим тоном.

– А что можно попросить? – из какого-то деструктивного чувства противоречия спросила я, хотя собиралась гордо отказаться от всего.

– Просите, что хочется, – сказал он. Сухо, холодно, отстранённо. – Я скажу, если нельзя.

– Если вирус теперь Вам подходит, возьмите и используйте, – почему-то обиженно сказала я, отворачиваясь. Неизвестно почему от сухого тона киару наворачивались слёзы. Он молчал, и я заговорила вновь. – Сколько времени прошло?

– Вы были без сознания сутки, – ответил. Выдержал паузу. Спросил. – Зачем Вам это?

– Чтобы сорвать Ваши планы, зачем же ещё? – подчёркнуто вежливо сообщила я, выбираясь, наконец, из капсулы и направляясь к выходу.

– Мария, – окликнул уже у выхода.

– Всего доброго, киару Айрдан, – очень ровно ответила я. – Сообщите, как передать этот ваш вирус, если будет нужно.

Остаток пути киару меня избегал. Сначала я думала, что это просто совпадение, что у него много дел, и поэтому я не встречаю его нигде и ни в какое время дня – а я, признаюсь, поймала себя на том, что специально слоняюсь в некоторых местах, где, как мне казалось, вероятность встретить инопланетянина была наиболее высокой. Честно говоря, я о своём поведении пожалела уже через пару часов. Правда, вначале мне казалось, что надо было высказать ему больше. Припомнить и похищение с Земли обманным путём, и то, что память собираются стереть, и то, что это его безумная соотечественница на меня напала с вирусом, и вообще, я – кругом жертва, а чувствую себя почему-то виноватой… Потом я остыла и ударилась в другую крайность – хотелось тут же броситься искать несговорчивого киару, чтобы объяснить ему, непонятливому, что я хотела исключительно блага, хотела как лучше для него, а он меня очень обидел… и продолжает обижать. Тем, что не догнал. Не остановил. Не объяснился, не дал мне повода расплакаться, всё высказать и помириться… Но я никуда не пошла. Подумала, что на следующий день так и так столкнусь где-нибудь с киару, и всё наладится.

Не тут-то было. Всё утро я маялась, изыскивая предлоги для нахождения в «людных» местах, злилась на себя за никак не желавшую утихать надежду на встречу с синеглазым, и потихоньку расстраивалась. Когда после обеда меня позвали в медотсек – какой-то совершенно незнакомый мне инопланетянин, я воспряла духом – почему-то думала, что там будет сам Айрдан. Вряд ли он доверил бы меня этой Лалире, или как там её. И я даже заготовила фразу, частично позаимствованную у него же: «Простите, я виновата, чем могу искупить?», но она не пригодилась, так как объект моих извинений не появился.

– Как Вы себя чувствуете? – заботливо спросил мой новый знакомый, когда я вылезла из медкапсулы – я стремительно обрастаю межпланетными знакомствами, вот только какими-то сомнительными. – Голова не кружится? Дезориентация в пространстве? В глазах не двоится? Головные боли? Боли в спине? Что-то ещё беспокоит?

– Нет, нет, нет, – честно отвечала я, приврав только на последний вопрос – меня беспокоил их киару. Очень. Его дальнейшая судьба, и своя тоже. Но Наарри – кажется, его так звали, – интересовало, очевидно, исключительно моё физическое состояние.

– Если что-то почувствуете странное, пожалуйста, сразу приходите сюда, Мария Романова, – серьёзно сказал Наарри, а я окончательно убедилась, что никто не произносит мои имя и фамилию так, как киару. Или же я пристрастна, что более вероятно и более печально.

– А что с Лалирой? – не удержалась от вопроса.

– Она… – он замялся, видимо, подыскивая слово. В отличие от встречавшихся мне до этого руан, он говорил на русском с выраженным акцентом, делал паузы в словах, и пару раз даже не справился с падежами. Хотя я на их языке, наверняка, говорю куда хуже… – арестована? – не уверенно предположил он, наконец. – Будет суд.